Выкладываю сюда начало для того, чтобы прекратить безобразие и начать учиться. Поэтому вот.

Рабочее название - "Журавли". Пишется сложно, т.к. трудно абстрагироваться от реальных людей. Рабочий рейтинг - G, планируемый - не ниже NC-17.

Вкратце: Ясон умер, Юпитер творит странную муть. Мой самый нелюбимый Рауль - ледышка и поганец. Катце - ну, Катце, как обычно, идеальный. Почти весь фик - большой флэшбэк его глазами.

* * *

Небо над Танагурой было низким. Поздняя осень, холодная, со своими дождями и ветрами уже вступила в свои права, как и всегда к этому дню. Катце поёжился и сложил руки на груди, пытаясь сохранить хоть немного тепла. Путь впереди был долгим - бесконечно длинная аллея, ведущая вверх по склону покрытого настоящей травой холма, была слишком узка для автомобил, да и никому и в голову бы не пришло въехать сюда.

Ровно три года назад всё началось. Таким же мерзким, холодным и липким днём. Сначала неладное почувствовали Они. Они всегда быстрее всего понимали Юпитер. Позже некоторые шептались, что они даже знали, что происходит. Ну да кто теперь выяснит, что было в голове у тех совершенных людей? Блонди всегда были слишком далекими и отстраненными. Хотя и это, наверное, ничем бы не помогло.

Эпидемия началась в Кересе. Конечно же никому не было до этого дела, ведь девятая зона никогда и ничем не контролировалась, но лишь до тех пор, пока оборванные, грязные, покрытые язвами монгрелы не появились на улицах Мидаса. Тогда и начались первые волнения. Выгнать монгрелов обратно в Керес оказалось непосильной задачей для полиции - людей, идущих в поисках тепла и пищи становилось всё больше с каждым днем. Даже прямой приказ Юпитер, дающий разрешение на расстрел нарушителей, не смог спасти положение.

Но, несмотря на свою бесполезность, указ оказался губительным для репутации Амои в глазах космического сообщества. Возмущенные федералы отказали в сотрудничестве планете с "бесчеловечным и жестоким" законодательством, наконец найдя необходимый повод для начала экономической блокады. Амои оказалась в безвыходном положении. Вести переговоры с федералами элите не удавалось. Заработавший уже уважение Федерации Ясон Минк был мёртв, его советник - Рауль Эм - был в этом отношении совершенно бесполезен, а нового консула Юпитер так и не назначила.

Власть быстро оказалась в руках у оппозиции Минка, но Юпитер пресекла эту попытку взять ситуацию под контроль. Безвластие погрузило Эос в хаос. Мидас бунтовал. Керес почти вымер.

И, может быть, на этом и закончилось бы существование Юпитер, но Они были не похожи на людей. Рауль Эм был бесполезным послом и никудышним администратором, но на память он никогда не жаловался. Если бы он был обычным человеком, то он никогда не позвонил бы широко известному в узких кругах дилеру реду Катце. Но Рауль был блонди, и гордость для него значила меньше, чем долг. Как и все Они, он существовал для Юпитер.

* * *

Из-за начавшейся эпидемии Катце пришлось перебраться из Кереса в Мидас. Проклятая железная сука мстила, это он понял сразу. Тепло отключилось, подача воды - тоже, а вирус, так внезапно поразивший почти всё население девятой зоны был явно выходцем из эосских лабораторий. Последовавший за этим несуразный закон о массовых расстрелах лишь подтверждал догадки дилера.

В Мидасе было лучше. Горячая вода подавалась круглые сутки, выйти на улицу можно было и без оружия - хотя Катце всё равно носил его. Но вот исполнителей здесь не было. Чёрный рынок требовал действий, но руки у Катце были связаны. Большая часть его "подопечных", как он порой их в шутку называл, передохла за первую же неделю. Своих же проверенных ребят брать на дело он не хотел - болезнь набирала обороты. В общем, Катце сидел без дела.

Именно поэтому, когда на его комм пришел вызов с незнакомого номера, он, плюнув на осторожность, поднял трубку.

- Ред Катце? - Осведомились на том конце.

- Возможно.

- Приезжайте в Эос. Вас просит о визите господин первый советник.

"Просит". Катце удивлённо подавился готовым сорваться отказом. Приказать ему приехать сейчас, когда весь Мидас почти что восстал, было невозможно. Но... Сам Рауль Эм. Просит. Катце прикрыл глаза. Рауль Эм.

- Я... Я приеду.

- Четыре часа вас устроит?

Дилер взглянул на часы. Еще около сорока минут до выезда.

- Вполне.

Связь отключилась. Катце закинул ногу на ногу и вытащил из пачки сигарету.

Рауль Эм. Первый советник. Самый частый гость Ясона. Отмороженная златоволосая статуя. Катце устало опустил голову на спинку кресла. Он еще хорошо помнил, как много лет назад, будучи еще фурнитуром Ясона, он тайком любовался им, как тревожно билось и замирало его сердце, когда мягкий спокойный голос называл его по имени.

Ясон был жестким и холодным. Но решив по своему хозяину, что все блонди такие, он сильно ошибся. По сравнению с Раулем Эмом Ясон был фонтаном эмоций. Ясон порой непроизвольно сжимал кулаки, когда нервничал и злился. дыхание у консула убыстрялось, когда он принимал важные решения. Рауль Эм вседа был абсолютно спокоен. И на приемах - юный фурнитур пожирал глазами экран, когда на нем показывался советник - и в гостях у Ясона, за дружеской беседой, Рауль держался отстраненно и безэмоционально. Даже тогда, когда Ясон устраивался в кресле поудобней, Рауль сидел идеально прямо, с ровной спиной. Когда Ясон небрежно бросал папки с документами, Рауль аккуратно поправлял бумаги и укладывал параллельно краю стола. Когда Ясон подзывал фурнитура небрежным "эй" или взмахом руки, Рауль, идеальный Рауль, называл его по имени. Катце. Кат-це.

Дилер встряхнул головой и отшвырнул в сторону измусоленную в руках сигарету. Всё было в прошлом. Пора было выходить.

---

Спросонья прочитал Эос как Збс. И ведь что-то в этом есть. И правда, хорошо устроились.

---

Осторожно в записи содержится текст, написанный в октябре 2011

Несмотря на все мои возмущения против борьбы с неравенством и отрицательное отношение к эмансипации женщин… В общем, я, наверное, слишком горд и излишне забит стереотипами.



Любое существо мужского пола для меня - это способ самоутвердиться, заявить о себе, показать де "смотрите, какого я подцепила". Комплексы, комплексы. Мне просто слишком часто говорили, что меня невозможно любить, и что я никогда не выйду замуж. И репутация эдакой девочки-одуванчика, забитой отличницы тут не последнюю роль сыграла.
Я даже точно могу сказать, когда у меня началась эта "погоня" - 14 февраля 2005, когда я единственная в классе получила подарок на день всех влюблённых, да ещё ого-го какой - косметика, не так себе, чемодан с меня размером - и при этом от самого разбитного и крутого мальчугана в классе. Вот тогда я в первый раз увидела этот незабываемый блеск в глазах других существ женского пола. За-ависть.
Этот блеск я распробовала, как десерт ко всем бонусам наличия мальчика. Вот с тех пор все одноклассницы меня дружно ненавидели, а я меняла мальчиков как могла - и близко никого не подпускала, и одна не была никогда.
Нуу, нравился мне один мальчик - да-да, тот самый "чемоданчик". Да вот только на спор с завистливой и блядской (в седьмом-то классе) одноклассницей со всей дури ударил меня. Злилась я недолго, только пока не прошёл здоровенный кровоподтёк, который я старательно прятала от родителей, просто приняла на заметку - никогда не верить ни в какие обещания. Улыбаться, кивать, а слушать - нет. Не дать навешать себе лапши на уши.
А потом - ещё быстрее. Эпатажней. Кому и что я тогда хотела доказать, я уже и не понимаю. Готика, тяжёлая музыка, всё, до чего смогла дотянуться. И снова гонка - и вот этого, и вот этого. "Все смотрите на меня: я умнее вас всех, но счастливей и удачливей. У меня мозги, интересная жизнь и парни. А вы сидите, где раньше сидели. У вас дурацкая никчёмная жизнь".
И естественно, никаких чувств - если веришь - больно ударят. Рука-то поболела недельку и прошла, да только то, внутри было куда важнее.
Только годам к пятнадцати я попыталась влюбиться, почти насильно. Ну, "строили, строили и, наконец, построили" идеального принца на основе недалёкого и мягкотелого одноклассника. Доброго, правда, но чересчур зашуганного матерью. Только весь карточный замок возьми да рассыпься. "Не целуй без любви Маша, не целуй без любви, а не то быть беде". Ну, я и сбежала. Противно было. И когда трогал, и когда поцеловать пытался. Особенно второе. Пахло от него премерзко.
Я уже, ей-богу, отчаялся. Ну не испытываю я к ним, ни к одному из них, никаких эмоций. Разве что выброс адреналина, когда добиваюсь своего. К тому же, я всегда чувствую, что "клюнуло", и ещё пока ни разу не ошибался. Так что даже азарта мало.
В общем, не верю я в брак по любви, и хочу ко всеобщей радости (радуйтесь, родители) выйти замуж за деньги. Достаточно того, чтобы не было слишком противно. Остальное со временем приложится. Наверное.

---

Кажется мы нашли-таки лекарство от бессонницы, я вырубися и проспал еще часов семь. И я проспал второе похмелье.

---

vivianne-undo.narod.ru/iren-forSati.htm

И спать. Какой хороший новый год.

---

Эх, Мельница - Мельница. Атмосферная.

В общем что угодно, только не старослав.

Вдруг постучат, и я выбегу босая,

Дверь распахну, словно долго ждала.

Юбка измятая, простоволосая,

Кудри запутаны, будто со сна.

Он улыбнётся, как в сказке, застенчиво,

С шорохом бросит к ногам горицвет.

Гляну поласковей - делать-то нечего -

И улыбнусь ему, просто в ответ.

"Что вы хотели?" - Спрошу с удивлением.

Он засмущается: "Вас я искал,

Вы мне когда-то явились в видении

В звоне доспехов, мечей и забрал.

Бросил я стяг свой, и дом, и оружие,

Взялся за посох и бросился в путь,

В битву с ветрами да зноем и стужами,

Чтобы найти или пасть где-нибудь.

Мир обошел я дорогами дальними

И, наконец, в эти горы забрёл.

Всё позади - океаны бескрайние,

Сотни чужих побеждённых знамён.

Все, что имею - к ногам вашим сложено,

Вы - моя жизнь, моё сердце, весна!

Что вы молчите? Скажите, да что же вы,

Дева моя из прекрасного сна?"

"Туфельки нету, искали по абрису?" -

Я рассмеюсь и устало вздохну. -

"Милый, простите, но вы не по адресу.

Вы столько лет проискали не ту.

Вам ведь нужна та, что много красивее,

Локоны - золотом, как водопад.

Я не она, я уж очень спесивая,

И моё сердце давно из заплат.

Слишком я гордая, злая, неверная,

Да и упряма, что не описать.

Та, что вам снилась - принцесса, наверное,

Звезды-глаза, королевская стать.

Я - не она. Мне в избушке просторнее,

Здесь, в глубине моих тихих долин,

Где я по осени тропками горными

Вижу на юг улетающий клин.

Каждый здесь камень я знаю по имени,

Зверь без опаски ко мне подойдёт,

Край этот зависть и злоба покинули,

Крепок здесь хмель и так сладок тут мёд.

Здесь, где все ветры поют о свободе мне,

Что там ваш пьяный лихой менестрель!

Здесь, на забытой людьми моей родине

Дикой, свободной и только моей.

Я - не она. Поезжайте вы к северу,

Там, говорят, королевна живёт.

Тракт, посмотрите, вдали там, за деревом,

Прямо до замка её он ведёт."

Он попрощается. Так было с многими,

Руку не станет он мне целовать.

Я провожу его взглядом немного и

Вдруг отчего-то расплачусь опять.

@темы: стихи

---

Дурацкое состояние. Сижу весь никакой, всё болит, кашляю, как заправский туберкулёзник, и глаза слезятся. А в комнате жарко. И я до сих пор не могу заставить себя спать. Лежу, как идиот, и пялюсь на часы часов до десяти утра.

И вообще я в икею хочу, купить какую-нибудь фигню на подаренные деньги. Сдам сессию - сразу поеду.

Сессия - дурацкое состояние. Я ведь всё равно нифига не делаю, не готовлюсь. Но никуда не езжу. Потому что нельзя - сессия. Пфффф.

---

Враг явился сразу после засахаренных персиков.(с)

"Рахат-лукум для Рауля"

Стадии чтения:

1 - О, мама моя Юпитер! - 2 - Щито, простите? - 3 - Как?! - 4 - За что?! - 5 - Ахаха, о боже, автор, остановись... нет... не надо... больше... - 6 - Censored - 7 - Censored! - 8 - CENSORED!!!!!!!

В общем я смеялся и матерился, к концу уже сквозь слёзы. Это адский трэш. Идеальный Катце, милый и наивный Рауль, колоритный Рики и оправдывающийся Ясон. А, и ещё озабоченные арабы. Много. Озабоченных. Арабов. Один особенно. И Рауль.

Рейтинга нет, пейринга нет, автора не знаю. И вообще я умер странице на шестой. Повязал хайратник и отпраился искать такую же траву, как у автора.

Цитаты прилагаются, полный вариант - в интернетах.

Шейх медленно, с достоинством, повернул голову и уронил бокал. Челюсть Джамала отвисла, глаза выпучились, дыхание сперло. Пока шейх силился вдохнуть или хотя бы выдохнуть, Ясон с затаенным удовлетворением следил за приближающимся другом. Рауль с отрешенным от всего мирского видом скользил по залу, вызывая столбняк у наименее морально стойких гостей.

Джамал, сын Махмуда, мечтательно смотрел вслед Раулю.

- Темперамент, вах! - объявил глава Арабского Союза консулу и поцеловал кончики пальцев: - Чудо!

... и тогда Ясон впервые познал смутное беспокойство...

Он еще успел заметить валяющиеся там и сям тела охранников, а потом ему в лицо ударил поток газа такой концентрации, что обычного человека это попросту убило бы. Блонди тихо ахнул и упал на руки похитителей, придавив троих.

- Ничего, я ему объясню, что красть - дурно. Прикажи готовить к вылету "Цирцею".

- Но "Церцея" - военный корабль класса...

- Да, - мечтательно отозвался Ясон - О да...

- Ясон, ты че, вконец ох*ел?! - выкрикнул Рики, врываясь в комнату.

- И за что я тебя, дурака, люблю? - вздохнул Рики.

- Рики! - ахнул Ясон и схватил его за плечи. - Ты меня любишь?!

- А что еще с тобой делать? - философски отозвался монгрел.

Катце курил, стоя под вытяжкой, и ехидно наблюдал за судорожными метаниями челнока - арабские пилоты наконец постигли истину и теперь пытались увести корабль с орбиты Амой. Рука хакера покоилась на тачпаде, и рыжеволосый экс-фурнитур с некоторой ленцой пресекал попытки арабского программера вернуть контроль над бортовым компьютером челнока.

- Ясон! - заверещал нейрокорректор. - Ясон!!

- Осман! - взвыл шейх, сломавший при падении лодыжку. - Осман!!

- Шайтан! - вопили меж тем доблестные арабы, мечась по челноку. - Шайтан!!

...впрочем, определение "шайтан" относилось не только к нему, но и к высокому мужчине в гермокирасе и шлеме, который отстреливал арабов со снайперской точностью, вымещая на них испорченное настроение.

- Катце, займись тем! Катце, займись этим! Утри сопли Раулю, поймай шейха, посади корабль! Тьфу, проклятие! - и пнув кровать, Катце ушел по своим катцевым делам.

- Ты че, совсем понятий не знаешь? - построжел кересский авторитет. - Вот этот крутой чувак, - он положил руку на могучее плечо Ясона, - мой парень. А ты его кореш...

- Кто? - робко уточнил генетик.

- Это че, конвоиры? - осведомился монгрел, увидев внизу огромный бронированный лимузин и дюжину джипов сопровождения.

- Хуже, - сквозь зубы кинул консул. - Это Гидеон.

- Ободочный, что ли? Откуда тебе знать?

В этот миг из лимузина выбрался господин Лагат.

"Ж***й чует" - уважительно подумал Рики.

- Слышь, ты, - не меняя аристократических интонаций, начал Ясон, - у ангелочка только что стресс был и непруха полная, так что подожми ручки и подбери слюни. Ежели он через тебя опять реветь станет, так я тебе хайло на сторону сверну. Просек тему или сурдопереводом повторить?

На минуту Гидеон просто онемел. Потом бросил испепеляющий взор на консульского монгрела. Животное в ответ нагло ухмыльнулось.

---

Дожились. Я так хреново выгляжу, что меня ограбить жалко. Задним числом думаю, что если бы я еще погундел, они бы мне еще и денег дали.

---

Ну вот, АЧ. Что бы я там не обещал, я ночью про тебя так и не вспомнил. Хотя... Может так оно и должно быть?

Мы остались жить. Надеюсь, там тебе лучше. У нас ведь, в общем и целом, всё так же не слишком весело.

Дэн Назгул - Разговор

Что ты знаешь о жизни? Ведь тебе всего двадцать лет.

Что ты знаешь о смерти? Ведь войн давно уже нет.

Как ты можешь говорить о любви, покуда ты не женат?

Как ты смеешь судить красоту, когда на губах твоих мат? ..

Эти вопросы и много других задавал мне один чудак

Мы столкнулись в богом забытом кафе, сейчас уже не вспомню, как.

И я слушал его болтовню и пытался смотреть в глаза,

И я помню, он пил крепкий чай, а я пиво, и на грязной тарелке сидела оса.

А я тихо посмеивался про себя, ну откуда ему было знать,

Отчего дрожат мои руки, а ночами не хочется спать.

Отчего в глазах только боль и тоска, даже если на устах анекдот.

И какая причина в том, что я ненавижу праздновать новый год.

А я мог бы ему рассказать о том, как больно бывает порой,

Когда тебе норовят воткнуть нож в спину, лишь за то, что ты "не такой",

И о том, что любовь продается. Ей цена - кошельковый рай.

И когда ты шепчешь "Люби меня!", эта фраза звучит, как "Предай!".

И о том, как хочется выть на луну, заперевшись в пустой конуре,

И, уткнувшись в подушку, плакать без слез, посылая проклятья заре.

Задавая себе бесполезный вопрос, для чего ты пришел в этот мир,

Отчего друзья дохнут, как мухи, а враги лезут в щели из соседних квартир.

Да, я много бы мог рассказать, но не хочу ворошить.

Потому, что когда просыпается память, становиться тошно жить.

И я просто смотрел в глаза и тупо кивал в ответ.

А на улице просто шел дождь и в квадратиках окон зажигался свет...

---

Мои бро - самые крутые бро в мире. Я вас так люблю. И не только тогда, когда пьян.

---

Новый год в женской компании:

- виски

- ГТА

- фильмы ужасов

*facepalm*

---

При всех минусах, матушка имеет и свои плюсы. Начать день с глинтвейна - это приятно. Хотя, наверное, неправильно. И, чёрт, ноги. Отрежьте мне их... Т_Т

---

Как же здесь холодно. Мёртвый город какой-то. Привычный, но мёртвый.

Что-то случилось на серой Неве,

Город с реки продуло.

Хриплый, больной он прошепчет во сне

В кашле дневного гула:

"Вот и вернулась, заблудшая дочь,

Яд мой течет по венам!

Знаю я издавна, что не помочь

Тем, кто отравлен тленом."

Словно чужая я встречу рассвет

В блеске его короны.

Он - молчаливый свидетель побед,

Мертвенно-бледный, сонный.

"Что за безумец полюбит тебя,

Ты - как антоним жизни,

То же болото, убийца-земля,

Только стократ капризней."

Крохи тепла только в памяти есть:

Дом, старый сад и школа.

Где же всё то что оставила здесь?

Ты промолчишь. Знакомо.

Город холодный оскалится нам,

Жалкий в своей простуде.

Пусто в душе, а по нашим местам

Ходят чужие люди.

@темы: стихи, Питер

---

Насколько проще, когда через полчаса после расставания тебя называют стервой, сукой и шлюхой. На душе как-то легче тогда было.

За тебя, Макалаурэ, до дна. С тобой было проще.

P.S.: Хотя Маглор из тебя - полное дерьмо.

---

Оооо, насилие - это весело. Волосы - мой фетиш. Оооо... Это потрясающе.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Первая зима без депрессии, или слабо? Сказочный снег. Волшебное небо. Замечательный ты. И даже уезжать уже никуда не хочется. Хорошо, что я скоро вернусь.

В мире, который придумал я,

Что-то опять случилось -

Ведь так давно голова моя

Подло уж не кружилась.

Бабочки бьются вдруг изнутри,

Словно хотят наружу.

Вот ведь настойчивы, посмотри!

Что, чёрт возьми, им нужно?

Может их манит московский снег,

Или на холод рвутся?

Только щекотно, прорвет на смех,

Если вдруг не уймутся.

Я засмеюсь и зажму рукой

Рот и его проделки.

Что же ты делаешь, ты же мой!

Вот ведь предатель мелкий...

Ну, засмеялась. и что с того,

Может я опьянела?

Только не выпила ничего.

Я… Да не в этом дело.

Может быть, снег их зовёт к себе

Белыми мотыльками?

Или огни - они как во сне

Там за окном мелькали?

Бабочки рвутся и рвутся. Чёрт.

В карту диагноз новый,

Это безумие - первый сорт.

Что ж я за непутёвый!

@темы: стихи

---

Братишка, ты, несомненно, ужасная зараза, но я тебя люблю. В общем, это тебе за все твои попытки разобраться в моей дурацкой жизни и во мне самой. Чёрт, а ведь тебе скоро третий десяток пойдёт, да? Давно тебя не видела.
В общем, это, возможно, не окончательный вариант, но ты знаешь, я давно задумывала что-то про то, как верхний ломает себя для того, чтобы удержать своего партнёра. И девушка такая, как тебе нравятся. И пара такая, как тебе нравится. *чёртов гомофоб*
Я не хотела выкладывать это сейчас, да и теперь я переползла с ЖЖ сюда. Но у нас скоро сразу две годовщины. Одна нас, а другая тебя и меня. За нас, да? *поднимает бокал*


П.С. : И привет Марине. Она и правда хорошая. Будь с ней добрее.

Миледи

***

Там лишь тот выживает, кто подвержен сомненью,

Тот, кто мог притворяться своей собственной тенью.

Не терпеть состраданья, не испытывать жалость –

Это всё, что мы можем, что нам делать осталось.

- Миледи?
Ты поспешно спускаешься с лестницы и легко касаешься губами моей руки. Ты сегодня долго ждал меня, но в твоем голосе нет ни намёка на недовольство. Я морщусь - даже сквозь перчатки я чувствую холод твоих рук. Я смериваю тебя взглядом. Ты красив, как и всегда. На плаще - ни складочки.
- Предпочтёте прогуляться или чашечку кофе?
Ты галантно подставляешь локоть. Идти с тобой под руку - ни с чем не сравнимое удовольствие.
- Прогуляться. Кофе… Может быть, позже.
Ты киваешь, и мы начинаем нашу традиционную неспешную прогулку. Ты как всегда предупредителен и молчалив. Я… Я - твоя Миледи.
Обычно я часто смотрю на себя в отражениях витрин, но не сейчас. Сейчас в этом нет необходимости. Я вижу себя в глазах людей, провожающих нас взглядами. Они смотрят на нас, сами не зная почему. Им не понять. Мы - как две части одного целого. Ты и я. Они чувствуют это, но им не понять этого разумом.
- Как поживаешь? Мы давно не виделись.
Давно. Целых девять дней.
- Я скучал, миледи. Время без вас идёт чересчур медленно.
Небо сегодня совсем серое. Для того, чтобы понять это, не нужно даже поднимать голову. Вода висит в воздухе. И что-то тяжёлое.
- Чем ты занимаешься в последнее время?
Так всегда. Я спрашиваю - ты отвечаешь. Ты никогда не задаёшь вопросов. Так правильно. Ты даже не знаешь моего имени. Хотя что считать именем? Набор букв в паспорте? Я - Миледи. Этого достаточно. Ты - Мастер. Этого довольно. То, что я знаю твоё имя - не важно. Я никогда не произношу его и не произнесу, ведь это нарушит наши правила.
- Всё так же, как обычно, Миледи. Презренный металл, скука и премерзкая погода.
Дальше мы молчим. Темнеет быстро, зажигаются фонари, отражаясь в воде чернеющей внизу реки. Я опираюсь на парапет, глядя вниз. Холодно. Ты кладёшь руки мне на плечи и ждёшь. Нет, сейчас я не оттолкну тебя. Ты чувствуешь моё согласие - ты всегда тонко ощущаешь меня - и легко обнимаешь меня сзади.

***

Я так хочу дарить тебе тепло,

Но плоть моя - застывшее стекло.

Я зарываюсь лицом в пепельные волосы и вдыхаю их запах. Лёгкое головокружение. Запах сводит меня с ума.
- У тебя холодные руки. - Безразлично, безэмоционально.
- Здесь неподалёку есть приятное местечко, Миледи.
Открыть дверь с лёгким поклоном, принять небрежно сброшенный плащ.
Пока ты смотришь меню, медленно перелистывая тяжелые ламинированые страницы, у меня есть время. Ты сегодня особенно красива в этом облегающем чёрном платье. Светлый локон, выскользнувший из причёски, немедленно водворяется обратно.
Миледи. Моё белокурое божество. Я бы сказал тебе, что не могу жить без тебя, но ты и так знаешь это. Поэтому мы почти всегда молчим - все то, что нам нужно знать друг о друге, мы знаем. Остальное неважно.
Ты сильная. Это видно в том, как ты сидишь, как ты идёшь, как ты говоришь. Ты знаешь себе цену. Всегда.
Но ты одинока - это видно по твоим глазам.
Ты нужна мне. Без тебя я не жилец. Только твои редкие прикосновения и взгляды делают меня по-настоящему живым. Дни пусты. От звонка до звонка я существую, лишь с тобой, когда ты берешь меня под руку или вот так вот сидишь напротив, прямо и уверенно, я живу.

Миледи.
Ты не нуждаешься во мне. Ты для этого слишком сильная. Но во мне ты глушишь своё одиночество, как некоторые глушат его дешёвым алкоголем. Здесь, когда все маски сняты, я вижу это.
Я не люблю тебя. Это другое, сильнее и глубже. Я чувствую, что я твой без остатка. Ты поднимаешь глаза. Вот он я, на дне твоих бездонных глаз.
Между нами нет зова плоти. Между нами вообще ничего нет - только голые, неприкрытые мы, сплавленные воедино.
- Латте с корицей.
- Американо.

***

Одиноки в толпе, одиноки вдвоем,

Мы, друг друга не слыша, друг другу поем.

Я одинок, ты одинок,

Нам не сделать шаг навстречу друг другу.

Каждый из нас танцует вальс

С собственной тенью по кругу, по кругу.

Кофе и правда неплох. Людей здесь немного.
Ты пристально смотришь на меня. Ведь ты, наверное, даже не узнаешь меня другую. Я вытягиваю из пачки тонкую сигарету. Ты внимателен - зажигалка мгновенно оказывается в твоих руках. Щелчок - и я затягиваюсь.
Сколько уже времени мы вот так - вместе и так далеко?
Уличный воздух бодрит. Где-то вдали надсадно воет сирена. Ты открываешь дверь машины, а затем приземляешься на водительское сиденье. Ты всегда всё продумываешь заранее.
- Миледи? - Ты застываешь, ожидая ответа.
- К тебе.
Ты киваешь и выворачиваешь руль.
Я люблю эти тёмные улицы с тысячами огней витрин, вывесок и фонарей. Машина идёт плавно.
- Ты ждал?
- Да.
Мы никогда не договариваемся, я звоню сама, а ты приходишь по первому зову. Просто иногда процент одиночества в моей крови становится выше, чем критический.
Ты ведь тоже один. У нас есть только мы сами. Всё остальное - тлен. Быт. Пустое.
Но я нужна тебе больше, поэтому ты здесь. Почему здесь я? Я не знаю.

***

Гладкие губы, белые руки –

Нет под луною ужаснее муки.

Ты безответна, я безутешен.

Только любовью своей к тебе я грешен.

Ты всегда входишь в мой дом первая. Ты медленно снимаешь перчатки. Так же медленно снимаешь сапоги. Моешь руки.
Я жду тебя в спальне - как и раньше.
Ты появляешься в проходе, беззвучно. Твой силуэт на секунду высвечивается всполохом огня в камине, и вот ты уже рядом. Я осторожно прикасаюсь к твоим губам, запуская руку в копну твоих холодных волос.
- Платье.
Я послушно вслепую расстёгиваю молнию и тяжелый предмет одежды соскальзывает на пол. Я бережно укладываю тебя на постель. переступая через пиджак, галстук, рубашку, брюки…
Ты никогда не отвечаешь. Я внимательно и медленно оглаживаю, покрываю поцелуями твоё тело. Ты молчишь, глаза закрыты, но я слышу, как ускоряется твоё дыхание.
Я не нужен тебе. Но у меня есть эти моменты, которые я ценю больше жизни: ты, сильная, в моих руках податливая и мягкая. Лихорадочно и хрипло дышащая. Вцепляющаяся своими пальцами в мои волосы.
Когда ты открываешь глаза, я уже слушаю треск огня в камине. Почему мы не можем быть ближе? Я нуждаюсь в тебе. Ты нужна мне. Нужна.
- Я устала.
- У вас была тяжёлая неделя?
Ты садишься, опершись спиной на подушки.
- Да.
И мы снова молчим. Ты никогда не остаёшься у меня на ночь. Даже тогда, когда уже остаётся несколько часов до рассвета, ты уезжаешь домой. Я не знаю, где ты живёшь. Я знаю о тебе всё: какой кофе ты пьёшь, какое бельё носишь, как ходишь и как дышишь - и не знаю ничего. Не знаю, что ты любишь. Не знаю, кто ты.

***

Я хочу просто жить с кем-нибудь на берегу,

Молча мечтать и любить, но я уже не могу.

Я сижу в кресле у камина, ты приносишь мне бокал вина и опускаешься на ковёр у моих ног. Я прикасаюсь к хрустальному краю губами. Пригубить.
- Миледи?
- Я слушаю.
- Почему я?
- Не знаю.
Ты откидываешь голову назад, на мои колени - ты довольно высок.
Раньше ты никогда не задавал вопросов. Я сжимаю пальцы на твоих волосах и поворачиваю тебя лицом к себе. Ты морщишься.
Я понимаю. Я читаю это в твоих глазах.
Я разочаровано вздыхаю.
- Ты тоже хочешь привязать меня к себе, да? - Не вопрос, утверждение. Ты молчишь, но меня это вдруг выводит из себя. Я хватаю тебя за волосы и резко дёргаю. - Хочешь, да?
Ты смотришь на меня таким измученным взглядом, что я невольно отпускаю тебя и бессильно откидываюсь в кресле.
- Я не могу.

***

Весна заглянет еще не скоро сюда,

Побоявшись ремиссии снега,

Кранами распятый угрюмый город

Робко желает побега,

Но каждый камень в холодной стене

Мечтает о теплой весне.

Я вскакиваю и встаю перед тобой на колени, прижимаясь к твоим ногам.
- Выслушайте меня, умоляю!
Твои глаза закрыты.
- Я… Я люблю вас, Миледи, но я… Я хочу быть с вами всегда. Вы… У вас очень печальные глаза. Я…
Ты приоткрываешь глаза.
- Я сделаю всё, что вам угодно, но позвольте мне быть рядом. Позаботиться о вас. Любить вас. Я больше не могу обманывать себя.
Ты молчишь. А потом опускаешь руку мне на голову. И начинаешь говорить.
Ты говоришь долго и вдумчиво, я обнимаю твои холодные колени и слушаю, боясь спугнуть твою внезапную откровенность. Я боялся, что что-то между нами разорвётся, когда я попробую это сделать. Но нет. Кажется, я чувствую, как ты таешь. Я осторожно касаюсь твоего лица рукой, снимая с щеки каплю. Солёная.
Когда ты замолкаешь, я понимаю, что впервые прикоснулся к тебе без разрешения. Ты внезапно ссутуливаешься и твои плечи вздрагивают. Ещё и ещё раз. Я осторожно поднимаю тебя на руки и несу на кровать, на ходу снимая губами с лица солёные капли.

***

Больно. Ты прижимаешься ко мне во сне. Я не знаю, что дальше.

***

Я просыпаюсь около полудня. Тебя нет, как и раньше. Я бессильно ударяю кулаком об подушку. Я только всё испортил.

***

- Алло. Я сегодня освобожусь рано. Приезжай ко мне к пяти. Записывай адрес.

@темы: ориджинал, подарки, гет